Григoрий РOДЧEНКOВ. Кaдр из фильмa «Икaр»
«СЭ» рaсскaзывaeт o фильмe-рaсслeдoвaнии рoссийскoй гoсудaрствeннoй систeмы дoпингa, кoтoрый рискуeт пoлучить «Oскaр».
Спoртивныe фильмы нe избaлoвaны внимaниeм Aмeрикaнскoй кинoaкaдeмии. «Oскaр» зa лучший фильм пoлучaли всeгo три кaртины — «Рoкки», «Мaлышкa нa миллиoн дoллaрoв» и «Oгнeнныe кoлeсницы», a знaчитeльнoe кoличeствo сeзoнoв прoшлo бeз eдинoй нoминaции нa кинoнaгрaду.
Oднaкo 2018-й в этoм плaнe сильнo удивил: срaзу двa фильмa прeтeндуют нa тo, чтoбы стaть лучшими в свoиx нoминaцияx. И пeрвый из ниx — дoкумeнтaльный «Икaр», пoвeствующий o дoпингe в прoфeссиoнaльнoм спoртe.
Aвтoр фильмa — извeстный aмeрикaнский тeaтрaльный рeжиссeр Брайан Фогель, получивший известность в Голливуде благодаря дебютной работе «По признакам совместимости». На беду любителей допинга, в свободное время Фогель любит ездить на велосипеде, и именно это дало ему возможность снять «Икара».
В определенный момент режиссер решает поставить на себе эксперимент: начать вводить допинг и при этом принимать участие в велогонках. «Если я сделаю это и выйду сухим из воды, это будет означать, что каждый спортсмен так может».
***
Масштаб амбиций авторов «Икара» становится понятен уже к седьмой минуте. Фильм стартует с кадра, на котором появляются слова «Во времена всеобщей лжи говорить правду — экстремизм» и подпись «Дж. Оруэлл». Довольно быстро в кадре появляется Дон Кетлин, директор допинг-лаборатории Олимпийского комитета США в 1982-2007 годах.
При разговоре о скандале вокруг Лэнса Армстронга он без обиняков заявляет: «Они все используют допинг, каждый из них. Немного знаний, и вы можете обмануть тест. Это довольно легко, даже очень».
Антураж как раз на «Оскар», не правда ли?
Согласно фильму, Кетлин изначально согласился консультировать Фогела в вопросах обхода антидопинговой системы, но потом пошел на попятную. При этом он дал начинающему допингисту контакты своего сведущего в этих делах знакомого — и, конечно же, им стал человек, чье имя в последние годы стало известнее, чем имена большинства олимпийских чемпионов.
Григорий Родченков, будучи директором российского антидопингового центра, согласился рассказывать американцу-любителю, как принимать допинг и при этом обойти закон.
***
В кадре Родченков говорит: «Мы имитируем, точнее, копируем сценарий Лэнса Армстронга». Он рассказывает, как еще в детстве, занимаясь спортом (а он дорос до звания мастера спорта по легкой атлетике), увидел неестественный прогресс в результатах у соперников, и признает, что сам начал употреблять допинг.
По словам Родченкова, запрещенные препараты ему в юности вводила мать. Что до эксперимента имени Фогеля, то Родченков консультирует режиссера по скайпу, рассказывает, какие именно дозы эритропоэтина надо принимать и за сколько дней до старта нужно прекратить это делать.
Показатели Брайана улучшаются: «Моя сила увеличилась на двадцать процентов по сравнению с прошлым годом». При этом выиграть в самой престижной велогонке даже среди любителей ему не удается: в графике мелькают 18-е и 24-е места (впрочем, все равно очень высокие для возрастного атлета). Фогель признается: «Даже будь мне 21 год, даже если бы у меня были все пакеты с кровью и ЭПО, я все равно не смог бы победить в «Тур де Франс».
И где-то здесь, в начале фильма, сюжетная линия с режиссером-допингистом заканчивается. Начинается то, за что фильм и номинируется на Оскар: наглядная демонстрация госсистемы допинга в России.
***
Одна из главных сцен «Икара»: своеобразный блиц, который устроил Фогель Родченкову. На вопрос, сколько спортсменов из выигравших 73 медали на Олимпийских играх в Лондоне, были жуликами, тот дает ответ: «Тридцать». На аналогичный вопрос относительно 81 медалиста Рио отвечает: «Даже больше, пусть будет пятьдесят процентов. Эти медали заработали при помощи особой программы. Государственной, конечно».
Родченков обвиняет тренера Сергея Португалова, пожизненно дисквалифицированного в том же 2017-м, когда «Икар» вышел в прокат. «У нас было лучшее оборудование для выявления допинга. Я очень горжусь, что создал тест для выявления долгосрочных метаболитов, что позволило продлить период обнаружения с двух-трех недель до шести месяцев. Поэтому спортсмены Португалова начали заваливать допинг-тесты».
Родченкову можно по тем или иным причинам не доверять, но в данном случае его слова не подлежат сомнению. Действительно, в 2016 году его метод был применен для анализа 454 проб, взятых во время Олимпиады 2008 года в Пекине, и позволил выявить 31 случай применения допинга. Во время этой части интервью Родченкова по экрану ползет список спортсменов, получивших дисквалификации: Юлия Зарипова, Сергей Кирдяпкин, Татьяна Лысенко, Татьяна Каширина. Все многократные чемпионы, медалисты Олимпийских игр…
***
Подобная деятельность Родченкова привела к конфликту с Португаловым и непосредственно властью. Григорий рассказывает, что к нему пришли из отдела по борьбе с наркотиками, конфисковали ноутбук, на жестком диске которого хранилось множество секретной информации, и сказали, что вскоре арестуют его. Якобы именно это стало поводом для той самой попытки суицида, когда Родченков ударил себя ножом в область сердца, но был спасен и проходил лечение в двух психиатрических клиниках.
Объяснены в «Икаре» и причины его сотрудничества с системой поддержки допинга. В 2011-м году Родченков подвергался уголовному преследованию, но дело было закрыто. Сейчас герой фильма утверждает, что его помиловали в обмен на помощь в преступных планах. «Я узнал, какие тесты проводит Лондонская лаборатория, чтобы понять, насколько мы в опасности. Без этой информации вся российская допинг-программа развалилась бы.
Что касается механизма управления системой сверху, то она, по словам Родченкова, совсем проста: «Я докладывал Юрию Нагорных (замминистра спорта в 2010-2016 годах. — Прим. «СЭ»), Нагорных докладывал Виталию Мутко (министр спорта в 2012-2016 годах. — Прим. «СЭ»), Мутко докладывал Владимиру Путину».
Пробирки для проб спортсменов, так называемые пробирки Беллингера, устроены таким образом, что вскрыть пробу можно, только повредив крышку. Родченков: «От Нагорного во время подготовки к Олимпиаде в Сочи был строгий приказ придумать процедуру, чтобы получать новые пробирки, новые крышки или уже открытые крышки». Далее изобличитель госпрограммы рассказывает, что при помощи некого агента ФСБ удалось это сделать.
***
Отдельно в фильме освещена смерть в феврале 2016-го бывшего исполнительного директора (покинул пост за три месяца до смерти) Российского антидопингового агентства Никиты Камаева. Ему было всего 52, и главный герой фильма рассказывает: «Мы дружили с ним со школьных времен, он никогда не жаловался на сердце или другие проблемы со здоровьем… Он написал книгу, а в России опасно писать книги».
В общем, хоть он и не говорит об этом прямо, но понятно, что в смерти Камаева обвиняет спецслужбы. Мы же отметим, что это была не единственная странная смерть того времени. За 11 (!) дней до Камаева умер председатель исполнительного Совета РУСАДА Вячеслав Синев, также при загадочных обстоятельствах, также не престарелый и не тяжело больной человек.
Родченков, покидая Россию, говорит Фогелю: «Помни Оруэлла. Мы встретимся там, где нет темноты». Фильм вообще неслабо портит эпатаж главного героя, который мешает восприятию «Икара» именно как документального кино. «Я научу тебя русскому языку, очень скоро научу» — обращается экс-директор антидопинговой лаборатории, обращаясь к… собаке Фогеля.
Не одна минута фильма посвящена кадрам, на которых Родченков общается с псом, бреется, рассказывает о любви к творчеству того же Оруэлла… А в определенный момент он прямо заявляет: «В России империя зла».
***
В начале и конце «Икара» демонстрируются архивные кадры с Лэнсом Армстронгом, который с явным раздражением отрицает факт употребления им допинга. Легенда велоспорта — пример того, как тайное стало явным, заставив миллионы чувствовать себя обманутыми. А сразу после Лэнса идут кадры с Владимиром Путиным, рассказывающим о «невозможности» допинговой системы — параллель просто до грубости очевидна.
В «Икаре» есть прямые цитаты из «1984»: «Зная — не знать; верить в свою правдивость, излагая обдуманную ложь; забыть то, что требуется забыть». В самом конце фильма Родченков, словно на исповеди, произносит: «Я придерживался одновременно двух противоположных мнений, понимая, что одно и исключает другое, и был убежден в обоих. Допинг и антидопинг — это было то самое двоемыслие. Я был подобно рабу. Рабство было моей свободой до самого конца. Так что правда?»
Фанатам спорта, внимательно следившим за допинговой эпопеей в 2015-2017 годах, «Икар» преподнесет немного нового. Но при этом надо признать, что художественная ценность картины огромна. Фогель за два часа смог в не слишком напрягающей манере рассказать историю о том, как допинг может поддерживаться на госуровне и не выявляться международными ассоциациями.
Не все вещи можно передать в тексте: к примеру, алгоритм подмены проб в Сочи показан в фильме графически и предельно доходчиво. После просмотра «Икара» даже не любитель спорта может понять, как государство может легко поддерживать преступные механизмы в одной, отдельно взятой сфере.
***
Вот только… Фогель сделал себе имя на театральных постановках и явно перебарщивает с чрезмерной театральностью в документальном кино. «Во времена всеобщей лжи говорить правду — это экстремизм», цитата, с которой начинается фильм… никогда Оруэллом не произносилась. Она ему приписывается, но ошибочно — ее нет ни в «1984», ни в каком-либо другом произведении классика.
И когда задумываешься, насколько легко, буквально ценой одного клика, можно было проверить авторство цитаты, и что фанат Оруэлла и лауреат премии «Оруэлл» (как ни смешно, Фогель был награжден ею именно за «Икара») так и не удосужились это сделать, поневоле начинаешь задумываться о качестве работы со всем остальным материалом.
Фогель и Родченков сняли фильм-бомбу, но в определенный момент перестали чувствовать грань между игровым и документальным кино…
Виталий ПАСИЧНЫЙ, Спорт-Экспресс в Украине
