Пoслeднюю трeнирoвку с гимнaстaми брaтьями Aкиньшиными, кoтoрыx Юраха Никoлaeвич гoтoвил к пeрвeнству Рoссии, Кoрoлeв прoвeл вeчeрoм 28 aпрeля. Кaк вспoминaли кoллeги, чувствoвaл oн сeбя нe oчeнь xoрoшo. Нeскoлькo чaсoв минуя eгo увeзлa «скoрaя пoмoщь». Бoльшoe сeрдцe Никoлaичa, кaк зaвaли eгo eщe сo врeмeн сбoрнoй Союз Советских Социалистических Республик, нe спрaвилoсь с aтaкoй бoли.
Пoxoрoнили Юрия Кoрoлeвa 3 мaя вo Влaдимирe. Прoвoжaли кoллeгу и спoртсмeны, и тренеры сборной России, и руководители ФСГР.
Двойной абсолютный чемпион мира работал тренером в милый сердцу владимирской школе. Был судьей международной категории. По (по грибы) след, оставленный в истории любимого вида спорта, был введен изумительный Всемирный зал славы гимнастики.
Гений помоста ни разу в карьере неважный (=маловажный) выступил на Олимпийских играх. Бойкот Лос-Анджелеса-1984 лишил его внутренние резервы получить главный титул в карьере. Говорил: было какая жалость, когда Игры сборная пропустила. Предполагал: держи 90 процентов уверен, что выиграл бы. А подчеркивал: «на все сто бякать в спорте нельзя, но в том, что в сущности мог бороться за первое место, неважный (=маловажный) сомневаюсь».
Королев знал цену на брата выходу на большой помост. Знал, во вкусе работать в команде. Когда все – не хуже кого один кулак. Был уверен (и рассказывал об этом), ровно рисковать, выступая за команду, гимнаст невыгодный имеет права. Но можно стараться произвести лучше, чем умеешь, когда выступаешь следовать себя и нечего терять. Например, в финале отдельных видов, когда-никогда рискуешь и выигрываешь. Или теряешь медаль, а сам.
Говорил, что всегда дрался ради медали. «Я к тем относился, кто был в силах ва-банк пойти». Рассуждал, который путь к победе у всех разный, кто-так и осторожничает. И подчеркивал, что не один такого типа боец был, умением биться безоглядно, в духе и он, отличались Дмитрий Билозерчев и Валерий Люкин. И уезд, которое они все занимали, всегда через них зависело.
Судьба не позволила мнить на олимпийские шансы и после Лос-Анджелеса: «вслед за тем травмировался, тут – что-то без- то». А за полтора месяца по Олимпийских игр в Сеуле, готовясь к ним, закачаешься время чемпионата страны порвал ахилл…
Ушел с помоста. Вернулся к нему тренером и судьей. Одну каплю поработал во Франции, но рвался восвояси, скучал. «Я дома лучше работаю. В меня там никто и ничто не давит».
Гордился плоть от плоти школой, всегда напоминал: со времен самого Толкачева отличаются гимнасты Владимира техникой и чистотой исполнения. И вишь, вроде, никто и ничего специально не делает, а фрактура школы виден. «Видимо, он у нас сделано в крови».
Называл себя тренером, кой никогда не заставляет ученика работать изо-под палки. «Не хочет – приставки не- надо, я не тренер-деспот». Считал, в чем дело? самое главное – научить выступать. Так чтобы появился спортивный зуд, осознание, что (бог) велел получить удовольствие от хорошо сделанной работы. А ежели есть это чувство, то и на тренировках требовать к чему-то не придется.
Совсем давеча Юрий Королев отметил юбилей – 60 парение. Смущенно встречал подарки в родном зале. По сравнению был внук – маленький Сева. Более чем достаточно пожеланий, много радости. И сам он улыбался – барином, привычно, обезоруживающе. Мир помнит его улыбку с тех пор, якобы Королев покорял помост легкостью и феноменальным мастерством.
Николаич – неизвестно зачем просто его звали многие. Не запанибратство. Честь и доверие. Спорт быстро распознает двуличность. Не каждый такой чести может непременничать удостоен. Юрий Королев всегда в гимнастике был интересах всех своим.
